ангел-авантюрист
Джомолунгма Александра Воропаева.
Автор: Поль+, Linda12
Бета: Мошка*
Фэндом НРК
Жанр: Романс, водевиль.
Рейтинг: нс-17
Пейринг: Андрей/Александр
Дисклаймер: мечта идиотки воплощаемая ею самой, но с неожиданным расположением персон. Ломаю Сашка…
Ахтунг! Варнинг!: Матерные слова, описание (не подробное) сексуальных сцен. Слэш!
Неожиданно для себя, он обрадовался, когда отец предложил:
- Мы с Павлом на Истру решили махнуть, на выходные. В палатке поживем, зорьку встретим…
Павел Андрюшку берет! Поехали? А, Сашок?
Он хмыкнул и дернул плечом: как же, интересны мне ваши развлечения! Но, поморщившись, для порядка, согласился.
На всю жизнь запомнил Александр те два дня на берегу тихой речки.
Чувство защищенности от близости отца: Саша как будто вернулся в раннее детство.
И еще одно событие, которое перевернуло всю его такую, казалось, правильную и счастливую жизнь.
Утро …колеблющиеся тени на брезенте палатки – ветви березы…
Саша проснулся внезапно. Сон снился, тяжелый, неприятный, но мутное ощущение ускользнуло, прогнанное пробуждением…
Он приподнял голову и огляделся. Ни отца, ни Павла в палатке не было. Снаружи раздавались их негромкие голоса: готовились снасти и разжигался костер для утреннего чая.
Но чувство, которое выдернуло его из утреннего сна, было непохоже на тревожное пробуждение от кошмара…
Нежность и вожделение, тяжесть чужого тела. Причину этого Саша понял мгновенно…Андрей.
Андрей скатился со своего ложа, и, потеряв в сонных блужданиях одеяло, инстинктивно потянувшись к теплу, закинул ногу на Сашу, плотно прижался и обнял сонной рукой.
И кошмар наяву, о котором Александр в свои двадцать прекрасно знал, но о котором старался не думать, навалился с ужасающей реальностью.
Саше нравились парни. Да, вот так все просто. Знал он об этом давно, с тех самых пор, как в школе вместе с мальчишками подглядывал за девочками в раздевалке спортзала, и в галдящей воробьиной гурьбе налетал на отбившуюся от стайки подружек девчушку, хватая ее за наметившиеся под футболкой грудки.
Уже тогда Сашенька Воропаев знал, что ему гораздо интереснее смотреть на приятелей или на фотографии обнаженных спортсменов-парней, чем любоваться на глянцевых красоток «Плейбоя».
Первый сексуальный опыт он приобрел банально:
На вечеринку, устроенную на даче, приятель Александра привез двух проституток. Полноватые блондинки, с одинаковыми круглыми раскрашенными лицами, деловито, по-очереди, приняли в одной из спален всех разгоряченных смеющихся парнишек и уехали, забрав смятые тысячные купюры.
Потное женское тело, пахнувшее сигаретами и предыдущим партнером, вызвало в Саше почти отвращение, но спиртное, и желание «не выделяться», так как «быть пидором» стыдно и страшно, и главное, подростковая сексуальность сделали свое дело. Саша справился и даже получил удовольствие.
Потом, уже в институте, у него появилась взрослая подруга, молодая разведенная женщина, которую он как-то поздно вечером подвез от метро до дома. Эта связь длилась довольно долго, пока Марина снова не вышла замуж, и даже некоторое время после. Марина его любила, и он был влюблен в нее, немножко.
И вот теперь - Андрей. Сын отцовского делового партнера и друга, Павла Жданова.
И раньше, в детстве, дружбы между ними не было: три года разницы в возрасте для детей - почти пропасть. Но на семейных праздниках они встречались. Солидно, невольно подражая родителям, разговаривали, а потом, забывшись, с азартом играли на игровой приставке.
Андрея Саша не видел несколько месяцев и поразился, как изменился этот тонкий подросток. Высокий, выше немаленького Саши, широкий в плечах, Андрей стал красив той безупречной красотой, которую понимают и принимают все. И женщины, и мужчины Тонкие очки в дорогой оправе его не портили, а добавляли изысканности смуглому лицу.
Целый день Саша ходил под грузом пробуждения, и только вяло улыбался на тревожные вопросы отца.
Автор: Поль+, Linda12
Бета: Мошка*
Фэндом НРК
Жанр: Романс, водевиль.
Рейтинг: нс-17
Пейринг: Андрей/Александр
Дисклаймер: мечта идиотки воплощаемая ею самой, но с неожиданным расположением персон. Ломаю Сашка…
Ахтунг! Варнинг!: Матерные слова, описание (не подробное) сексуальных сцен. Слэш!
Неожиданно для себя, он обрадовался, когда отец предложил:
- Мы с Павлом на Истру решили махнуть, на выходные. В палатке поживем, зорьку встретим…
Павел Андрюшку берет! Поехали? А, Сашок?
Он хмыкнул и дернул плечом: как же, интересны мне ваши развлечения! Но, поморщившись, для порядка, согласился.
На всю жизнь запомнил Александр те два дня на берегу тихой речки.
Чувство защищенности от близости отца: Саша как будто вернулся в раннее детство.
И еще одно событие, которое перевернуло всю его такую, казалось, правильную и счастливую жизнь.
Утро …колеблющиеся тени на брезенте палатки – ветви березы…
Саша проснулся внезапно. Сон снился, тяжелый, неприятный, но мутное ощущение ускользнуло, прогнанное пробуждением…
Он приподнял голову и огляделся. Ни отца, ни Павла в палатке не было. Снаружи раздавались их негромкие голоса: готовились снасти и разжигался костер для утреннего чая.
Но чувство, которое выдернуло его из утреннего сна, было непохоже на тревожное пробуждение от кошмара…
Нежность и вожделение, тяжесть чужого тела. Причину этого Саша понял мгновенно…Андрей.
Андрей скатился со своего ложа, и, потеряв в сонных блужданиях одеяло, инстинктивно потянувшись к теплу, закинул ногу на Сашу, плотно прижался и обнял сонной рукой.
И кошмар наяву, о котором Александр в свои двадцать прекрасно знал, но о котором старался не думать, навалился с ужасающей реальностью.
Саше нравились парни. Да, вот так все просто. Знал он об этом давно, с тех самых пор, как в школе вместе с мальчишками подглядывал за девочками в раздевалке спортзала, и в галдящей воробьиной гурьбе налетал на отбившуюся от стайки подружек девчушку, хватая ее за наметившиеся под футболкой грудки.
Уже тогда Сашенька Воропаев знал, что ему гораздо интереснее смотреть на приятелей или на фотографии обнаженных спортсменов-парней, чем любоваться на глянцевых красоток «Плейбоя».
Первый сексуальный опыт он приобрел банально:
На вечеринку, устроенную на даче, приятель Александра привез двух проституток. Полноватые блондинки, с одинаковыми круглыми раскрашенными лицами, деловито, по-очереди, приняли в одной из спален всех разгоряченных смеющихся парнишек и уехали, забрав смятые тысячные купюры.
Потное женское тело, пахнувшее сигаретами и предыдущим партнером, вызвало в Саше почти отвращение, но спиртное, и желание «не выделяться», так как «быть пидором» стыдно и страшно, и главное, подростковая сексуальность сделали свое дело. Саша справился и даже получил удовольствие.
Потом, уже в институте, у него появилась взрослая подруга, молодая разведенная женщина, которую он как-то поздно вечером подвез от метро до дома. Эта связь длилась довольно долго, пока Марина снова не вышла замуж, и даже некоторое время после. Марина его любила, и он был влюблен в нее, немножко.
И вот теперь - Андрей. Сын отцовского делового партнера и друга, Павла Жданова.
И раньше, в детстве, дружбы между ними не было: три года разницы в возрасте для детей - почти пропасть. Но на семейных праздниках они встречались. Солидно, невольно подражая родителям, разговаривали, а потом, забывшись, с азартом играли на игровой приставке.
Андрея Саша не видел несколько месяцев и поразился, как изменился этот тонкий подросток. Высокий, выше немаленького Саши, широкий в плечах, Андрей стал красив той безупречной красотой, которую понимают и принимают все. И женщины, и мужчины Тонкие очки в дорогой оправе его не портили, а добавляли изысканности смуглому лицу.
Целый день Саша ходил под грузом пробуждения, и только вяло улыбался на тревожные вопросы отца.
-
-
02.03.2007 в 22:51Саша повернул ключ в замке зажигания раз, другой. Машина захрипела и свистнула. Захрипела еще раз и замолкла.
Саша глянул на часы. Опаздывает. Так некстати: сам Сергей Семенович обещал быть. Министр не часто чтил своим присутствием обычные совещания.
Саша выскочил из машины и помчался к метро. Ловить такси не стал. На метро быстрее.
Осеннее утро поливало серый асфальт чередой листьев с ближайших ясеней. Каблук хрустнул на ранней льдинке.
Среди нескончаемого серого потока людей, втекающего в захватанные стеклянные двери, взгляд Александра выхватил яркое пятно.
Парень? Девушка…? Нет, мужчина. Хрупкие бедра в белых штанах, белые туфли. Странно, в утреннем метро, полным сумрачных осенних людей в темных одеждах, видеть светлую вельветовую куртку и безупречно белые джинсы. Маленькая вязаная шапочка с пестрым орнаментом низко натянута. Человек шел, чуть заметно покачивая бедрами. Почему-то это покачивание привлекло Сашу. Все мысли о предстоящем совещании немедленно улетучились. Если бы сейчас кто-нибудь спросил Александра, чем привлек его заурядный, в общем-то, прохожий, он бы ответить не смог.
Вероятно, так странно сказывалось напряжение нескольких предыдущих лет.
Постоянный контроль над собой, над взглядами и словами.
Гибель родителей и железные рукавицы, в которые Александр сам себя взял, решив непременно сделать карьеру.
И вот, совершенно неожиданная реакция. Интуитивно он почувствовал, что этот человек ему необходим. Как будто напрягалась долго невидимая цепь внутри, державшая его, и, вот, наконец, лопнула, дав неожиданную свободу и неуверенность в теле, привыкшему к сдерживающему напряжению.
Он пошел за торопливо шагающим незнакомцем. На эскалаторе обогнал и, обернувшись, посмотрел в лицо, не думая о том, как со стороны выглядит подобное. Всегда холодный и закрытый, он жадно впился взглядом в какое-то стертое, без возраста лицо. С песочными бакенбардами, светлыми небольшими глазами, с резкими морщинами у крыльев крупного носа, это лицо было бы совсем невзрачным, если бы не улыбка четко очерченных губ. Человек посмотрел прямо в Сашины глаза, не удивляясь и не возмущаясь его требовательному взгляду.
Наоборот, какое-то понимание сверкнуло в глубине зрачков. Он еще раз улыбнулся, и, взяв Сашу за локоть, сошел с эскалатора.
- Что, парень? Не узнал? Я - Макс, можно - Мак. Прости, тороплюсь. Позвони через пару часов! - он протянул Саше маленькую карточку, на которой Саша прочел: Максим Шестопалов, креативный директор. И телефон.
Мак уже уходил, так же покачивая бедрами.
С трудом отсидев на совещании, Саша набрал номер, указанный на карточке. Мак ответил сразу:
- А-а, это ты, парень из метро! Ну, встречаться будем? Куда подъехать? Может, в клубе?
Саша испугался:
- Нет, нет, лучше у меня…. В клуб не хочу, не могу, - залепетал он с обмирающим сердцем.
- Ну, как хочешь. Диктуй адрес!
Мак вошел осторожно, и, не закрывая за собой дверь, быстро оглядел прихожую.
Старомодная роскошь профессорской квартиры ему понравилась. Его лицо разгладилось, он снял шапочку, не пригладив, а взъерошив растопыренными пальцами светлые волнистые волосы и сбросил куртку в Сашины руки. Зайдя в гостиную, он прошелся по ковру, рассматривая картины в золоченых рамах. Картины висели плотным строем: дед Саши коллекционировал живопись.
- Надо же, никак Нестеров?- спросил он, с интересом останавливаясь у небольшого полотна.
- Это копия, оригинал в Нью-Йорке. Писал ее Горский, неплохой художник. А вы разбираетесь в живописи? – Саша спросил, лишь бы стряхнуть стыдную неловкость и нарастающее возбуждение. Он прекрасно отдавал себе отчет, зачем приехал Мак, зачем он сам пригласил его… и был благодарен ему за веселое спокойствие в негромком глуховатом голосе.
- Парень, давай договоримся: на ты, хорошо?
Я, между прочим, Строгановку заканчивал. А ты чем занимаешься? - спросил он, пристраивая небольшое тело на диване, и приглашающее хлопая узкой ладонью рядом
Саша сбивчиво рассказал о себе. Садиться рядом не стал, опустившись в кресло неподалеку.
- А-а-а, так это твоя квартира? Живешь один? Хорошо! Слушай, у тебя выпить есть?
Саша растерянно моргнул и засуетился. Быстро подскочил к бару и вытащил хрустальный графин с коньяком. Саша почти не пил, и этот графин из отцовских запасов терпеливо пылился в глубине бара. Коричневая жидкость сверкнула в свете торшера. Саша подул в рюмки и пошел на кухню за лимоном.
- Я пить не буду, мне не стоит, а ты выпей, напряженный ты какой-то,- сказал Мак, когда Саша вернулся в свое кресло. Саша покорно глотнул терпкую сухость старого напитка.
Мак встал у Саши за спиной и стал массировать ему плечи. Сашин джемпер, надетый на голое тело, мешал, и Мак стянул его, наклоняясь и тихонько дуя Саше на затылок. Мурашки гуськом пробежали по позвоночнику. Саша невольно засмеялся. Сухие и теплые ладони вернулись на плечи, и Мак продолжил поглаживания. Несколько минут, и Саша уже таял в руках этого незнакомого, странного человека.
Мак опустил руки на Сашину грудь и тихонько погладил соски. Саша вздрогнул и хотел отстраниться, но Мак удержал его, неожиданно сильно нажав локтями на плечи:
- А, девственник! Везет мне! Хотя, и так ясно было…
- Я не девственник! – пробормотал Саша.
-
-
02.03.2007 в 22:52- Ничего страшного, не бойся, все будет хорошо! Пошли в ванную!
- Зачем? А, да-да, пошли!
Вместе они прошли в ванную, Мак, будучи чуть ли не на голову ниже Саши, вел его за руку, и в ванной расстегнул ему джинсы, легким толчком заставил снять их. Сам он быстро освободился от одежды и обвязал бедра полотенцем. Его худая грудь была покрыта желтыми, кудрявыми волосами.
Он намылил руки и нежно взял Сашин член в ладонь. Тягучие, томительные движения заставили того закрыть глаза и застонать.
Он лег в медленно наполнявшуюся ванную, Мак встал на колени рядом и поцеловал его в губы, не переставая двигать ладонью.
Он впился в чужой рот, почти не отдавая отчета в том, чем этот поцелуй необычен. Твердые губы и покалывание щетины, а незнакомый парфюм, которым пахли волосы Мака, хоть и был по-женски сладок, тем не менее, был пьяняще мужским.
Именно это Сашу и возбуждало, безумно. Он целовал мужчину в губы и стонал. Волна оргазма накрыла его почти внезапно, быстро и ярко.
Когда ощущения реальности вернулись, Саша открыл глаза и посмотрел на спокойно усевшегося на маленький стул Мака
Тот непонятно глядел на Сашу, и, погладив по волосам и груди, глубоко поцеловал:
- Какой ты нежный, малыш! А теперь, продолжим! Как ты? Хочешь еще?
- Да, да, хочу! – прошептал приходивший в себя Саша.
Довольно опытный в делах плотской любви, он с трудом осознавал всю странность и глубину случившегося.
Мак открутил лейку душа и пустил прохладную струйку.
- А теперь, малыш, я выйду, а ты воспользуйся этим! Только тщательней, водички не жалей!
- Зачем это? - Саша покраснел. - Я не хочу так!
- Не хочешь - не будем! А если захочешь – должны быть готовы! Не бойся! – Мак засмеялся и вышел из ванной.
Саша краснея, и стараясь не встречаться глазами со своим отражением в большом зеркале, сделал требуемое. И повторил еще несколько раз, пока вода, вытекающая из него, не стала совсем чистой.
Новое возбуждение волной поднималось из глубины сознания.
Он вышел из ванной, обмотавшись большим полотенцем. Мак встретил его в коридоре и, поцеловав в грудь, отчего Саша вздрогнул, засмеялся, сказав:
- Все? Теперь моя очередь, а ты в коечку, в коечку, малыш! Бегом, марш!
И шутливо хлопнул по спине.
Саша прошел в спальню, бывшую родительскую, и сдернул покрывало с кровати. Возбуждение не проходило, он принес в спальню коньяк и выпил еще пару рюмок, нетерпеливо дожидаясь Мака
Коньяк действовал и Саша покачивался на волнах мягкого полузабытья.
Мак пришел голым, с мокрыми волосами, жуя яблоко.
Он залез под одеяло и, швырнув огрызок на тумбочку, повернулся к Саше, облизывая губы. Поцелуй пах яблоком и был потрясающим.
Остатки робости сошли на нет, и Саша стал жадно целовать своего необыкновенного любовника, опрокинув его навзничь.
Он целовал грудь, путаясь губами в жестких завитках волос, сползая на живот и ниже.
- А вот этого не надо,- отстранился Мак.
- Не торопись, малыш!– он отдышался и в свою очередь, перевернув Сашу на спину, стал методично покусывать его соски, целовать шею. Скоро Саша был так напряжен, что готов был взорваться.
- Не торопись,- опять предостерег его Мак. Он тоже тяжело дышал, его небольшой член напрягся и уперся Саше в бедро. Мак потянул Сашу за плечо, Саша покорно перевернулся и подсунул под живот свернутую Маком подушку. Все трепетало в предвкушении и, вот уже оно - необыкновенное ощущение чужого - нежного и щекочущего языка в ложбинке поясницы, спускающегося ниже, ниже, и вот, горячий и живой, он уже ласкает Сашу так бесстыдно и сладко, что Саша застонал и, давя крик, схватил зубами край одеяла.
Язык куда-то исчез и Саша опять застонал - обиженно. Но место языка заняли пальцы, что-то скользкое и прохладное проникло в Сашу. Палец, один, другой, и вот уже чужие пальцы двигаются в глубине Сашиного тела, и он двигается навстречу им. И стонет….
Вот и пальцы пропали, и наступило ощущение крепких толчков. Мак немного приподнял Сашу, так, что тот уткнулся головой в постель, опираясь на локти. Рука Мака, двигаясь в такт толчкам,
стала ласкать его. Саша почти кричал, не от боли. Боль была: несильная, она оттеняла наслаждение Вот еще несколько движений и Саша тихо всхлипнул на пике удовольствия. Он не почувствовал, как застонал и вздрогнул Мак.
- Ну, как, малыш? Не страшно?- услышал он голос.
Александр, приходя в себя, потрясенно глядел на человека, который только что показал ему такое, о чем он, несколько лет боялся даже думать, пряча стыдные желания глубоко в жарких сновидениях и тоскливых бессоницах одиноких ночей.
- Тебе хорошо было? – Мак сходил за сигаретами и закурил, привалившись спиной к высоко взбитым подушкам.
Саша смотрел на него снизу и молчал.
- Это с тобой впервые? Судя по всему, ты недавно понял про себя?
- Давно, несколько лет…
- И терпел? Никому не открылся…Бедняга. Бывает. Считай, сегодня произошла дефлорация, – Мак хохотнул, выпуская дым.
- Ну ладно, я, пожалуй, пойду. – Он встал, потягиваясь и зевая.
- А ты не останешься?
- Нет, малыш, не останусь, не обижайся. Поздно уже, а мне рано вставать, завтра прогон шоу, и жену я не предупредил…
- Постой, как – жену? Ты что, женат? – спросил Саша растерянно.
- Женат, и дочь имею. Удивлен? Не удивляйся, многие наши имеют семьи. Некоторые номинально, а некоторые вполне успешно совмещают. Но таких немного. С возрастом определяешься, окончательно, и тяжело становится притворяться. Мы с Ириной, женой, давно просто друзья. Она живет своей жизнью, я - своей. Нас устраивает, а сегодня как раз ее очередь дома не ночевать…. Понял, малыш? - Мак чмокнул Сашу в нос, слегка пригнув его шею.
- Не переживай и не бери в голову. Ничего плохого не случилось.
- Плохого - нет. А мы еще увидимся?- Александр встал и пошел провожать одевающегося на ходу Мака.
- Увидимся. Только имей в виду: у меня есть друг. То, что сегодня произошло, ничего не меняет в нашей жизни…. Ты потом поймешь, что я прав.
- Да, и еще…. О презервативах не забывай! Это важно!- он еще раз чмокнул Сашу и вышел.
Александр постоял у дверей, слушая, как в подъезде лязгнула сетчатая дверь старого лифта.
Много раз он благодарил судьбу, что она послала ему именно Мака. Они встречались еще несколько раз. Некоторая влюбленность у Александра быстро сменилась простой привязанностью. Почти дружеской. Он побывал на шоу, которое продюсировал друг Мака, познакомился с некоторыми личностями из малопонятной, и чего скрывать, малоприятной компании Мака.
Он понимал, что ориентация, вполне вписывающаяся в богемный мир Мака, будет не понята и не принята в респектабельной среде, к которой Александр принадлежал по праву рождения и собирался далее принадлежать уже на основании собственных заслуг. Он серьезно решил сделать карьеру, и методично и упорно шел к намеченной цели.
Его тайная жизнь оставались неизвестны никому из родных и знакомых.
-
-
02.03.2007 в 22:54Прекрасная карьера обещала в скором будущем пост заместителя министра, и компания, которую создавал покойный отец, и в которой Александр был одним из крупных акционеров - все это создавало ему репутацию богатого и перспективного жениха.
И он дорожил этой репутацией.
Вот и сейчас, он, решив, что пора поддержать имидж ловеласа, выбрал среди толпы девушек миниатюрную большеглазую блондинку. Девушка была одна, ее подруга отошла поговорить с кавалером. Саша очень быстро познакомился с девушкой. Остановив официанта, разносящего шампанское и взяв два бокала, Саша настойчиво уговаривал девушку выпить. Девушка уже была сильно нетрезвой, и еще один бокал шампанского был для нее лишним.
-Ну, выпей, выпей! Это вкусно!- уговаривал Саша слабо сопротивлявшуюся блондинку.
Она смотрела на него и нехотя, мелкими глотками цедила напиток.
Продев ручку девушки под локоть, Саша медленно прогулялся вокруг зала. Стараясь, что бы как можно больше людей увидели этот демарш.
- Что, Воропаев, демонстрируешь свою гетеросексуальность? – раздался над ухом насмешливый голос .
Сергей Стрельников, хозяин «АТ коллекшн», кривил в усмешке круглое лицо. Про Сергея слухи ходили разные, но его партнерша, Светлана Земцова, исправно создавала ему репутацию, если и не гетеросексуала, так бисексуала, что было нормой.
Саша надменно глянул на Стрельцова.
- Мне демонстрировать не надо, это тебе надо не забываться…. А что, неплохая девушка? Мы сейчас поедем баиньки… Правда, солнышко?.- поцеловал блондинку в щечку Александр.
- Мне надо Надю найти…- пролепетала та.
- Сейчас найдем твою Надю…Надя, где Надя? Вот, нету Нади. Давай, позвони ей на мобильный, скажи, что тебя домой проводят и поехали, я тебя отвезу.
Девушка покорно нажала кнопку маленькой книжки мобильного.
Когда в трубке раздался возбужденный голосок невидимой Нади, Саша отобрал у блондинки телефон, и сказал, что он, Александр Воропаев, отвезет Леночку.
Известное имя сыграло роль- Надя завистливо вздохнула и разрешила доставить непутевую Ленку домой.
- Только вы ей пить не давайте больше…- заботливо попросила подружка. Ей хватит, маленькая она еще, пить не умеет.
- Восемнадцать лет есть? - спросил Саша.
- Восемнадцать как раз и есть - засмеялась та.
-Уже легче,- хмыкнул он и нажал отбой.
Прекрасно, все складывается лучшим образом. Еще пару бокалов шампанского, а на утро девушка и не вспомнит, что было накануне. И было ли что-нибудь.
Мягкое тело и слабые попытки освободиться только раздразнили Александра. Он почувствовал нарастающее возбуждение, какое-то злобное, душащее наваждение. Ему захотелось сжать тонкую шею, смять маленькое округлое тело.
Он с трудом стряхнул морок и уже спокойнее продолжил раздевать блондинку. Она прекратила сопротивляться, и только оставшись совсем обнаженной попыталась сжаться в клубок. Саша развернул клубок и прижал ее к дивану. Кровь прилила к низу живота и Саша резко овладел девушкой. Она вскрикнула и забилась. Когда через некоторое время он ее выпустил, на бежевом ворсе дивана расплылось небольшое красное пятно.
- Ты что, девственница? – спросил он, холодея. «Черт! Вот, еще не хватало!
Эта дуреха теперь жаловаться будет…А с другой стороны, разве не этого я хотел? Репутации ловеласа?»
Она молчала, только всхлипывала и смотрела на него большими испуганными глазами. Похоже, она не совсем понимала, что случилось с ней только что. Все-таки она была сильно пьяна, и ее стало тошнить.
Александр отвел ее в ванную, а после того, как ее основательно вырвало, умыл и отнес в спальню.
Девушка уснула. А он сидел на кухне и курил, чего не делал почти никогда.
Девственница, такая юная и мягкая. Молчаливая. Может быть и вправду, жениться? Андрея ему не видать, а с другими мужчинами он может встречаться изредка.
«На рыбалку ездить»- с печальной улыбкой вспомнил Саша нашумевший голливудский фильм.
Утром он заставил ее выпить рюмку коньяка, и отвез, повеселевшую, домой. Высадив у подъезда, записал ее телефон, поцеловав напоследок:
- Иди, солнышко. Все будет прекрасно, я тебе позвоню.
Умиротворенный, он почти верил, что все будет хорошо, и почти любил эту маленькую мягкую девочку.
Она покорно кивнула и пошла к подъезду, немного косолапя и приволакивая ноги. «Черт, ей же больно, она ночью травму получила» - подумал он с неожиданной жалостью.
«Идиот! Вспомни Мака! Если бы он так с тобой? Да, но я же не знал!"
-
-
02.03.2007 в 22:54Пора уходить, нет тут ничего. Саша и так это знал, но его неудержимо тянуло в кабинет Андрея, туда, где Андрей находился непрерывно, где все предметы были окутаны ощущением его присутствия, его запахом, звуками его голоса, смеха.
Пушкарева не идиотка - держать компромат в доступном месте. Да, впрочем, все и так ясно. Сведения, добытые Ветровым, бывшим финансовым директором Компании, уволенном Андреем, подтверждались.
Множеством внешних признаков: нервозностью Андрея, тем, что он почти не разговаривал с родителями, постоянно запирался или уезжал с Пушкаревой и Романом. А главное - тем, что он сильно изменился, похудел и почти непрерывно пил.
В кабинете хлопнула дверь, раздались голоса. Вернулись Рома и Андрей.
«Черт! Они же уехали!» Но по обрывкам фраз Александр понял, что они должны были после обеда ехать на переговоры, но забыли необходимые бумаги.
Андрей копался у себя в столе. Саша замер. Еще не хватало, что Андрей в поиске забредет в Пушкаревскую берлогу.
- Нашел, вот они!- раздался голос Андрея и Саша облегченно вздохнул.
Малиновский засмеялся и что-то сказал, что - Саша не слышал, зато ясно услышал низкий и какой-то придушенный голос Андрея:
- Ромка, подожди…
Следом раздался шум, как будто кто-то тяжело оступился и наткнулся на стул. Стул упал, мягко бухнув по ворсу коврового покрытия.
- Андрей, что ты делаешь…- голос Романа прервался, как будто ему заткнули рот.
Саша подскочил к двери и посмотрел в щель. Кабинет был широк и светел, как сцена. И на сцене – двое: оторопевший Роман и Андрей, сжавший его в объятиях и слепо, с закрытыми глазами, ищущий его рот. Роман, наконец, вырвался и остановился, не решаясь уйти.
Андрей, опустив руки, опять шагнул к нему:
- Рома, я не могу больше, хочу тебя, я люблю тебя, Рома
- Андрей, опомнись! Какая любовь, ты что! Ты не голубой, да и я не пидор! Допился, блядь, говорил я тебе!
- Нет, Рома, я не пьян. Вернее, не так пьян, как хотелось бы! Пойми, я говорю правду. И я понял это давно. То, что я люблю тебя, а не Киру. Я вообще никого не любил, и даже не понимал, что это такое, пока однажды не задумался….О тебе, обо мне, о нас с тобой!
- Андрей, какое, к черту: о нас с тобой! Мы - друзья, только друзья! Андрюша, это много, очень много, но это не любовь! Не та любовь, которую надо подтверждать поцелуями, сексом! Сексом с женщинами надо заниматься, Андрей…! Не пугай меня! Андрюша, я тебе друг! Самый лучший, самый преданный, но - друг! И ты мне друг, лучше у меня нет, и не будет! Что же ты делаешь, Андрюшка!
Рома замолчал и, болезненно сморщившись, смотрел на Андрея. Андрей неловко, боком опустился в кресло и закрыл лицо руками:
- Рома, прости, уйди, я прошу тебя…! Уйди…
- Ты уверен? Поехали, пообедаем…- растерянный Роман, похоже, сам не понимал, что он говорит.
- Нет, обедать я не хочу. И в «Премьер-Престиж» не поеду. Съезди сам, пожалуйста.
- Андрей, я никуда не поеду…Я тебя не оставлю.
- Прошу, уезжай. Не бойся, с собой не покончу…! Обещаю.
Андрей криво улыбнулся, и Роман, и Саша из-за дверей каморки, потрясенно увидели, как внезапно постарело и побледнело гладкое лицо Андрея, как резко обозначились морщины и тени у рта и глаз. Он подошел к столу и начал перебирать бумаги, засовывая их, не глядя, в папки.
Роман вышел, оборачиваясь. Саша успел заметить, как облегченно он вздохнул, покидая кабинет.
Некоторое время Андрей стоял, сгорбившись и глядя в пол, потом сел за стол и включил компьютер. Он щелкал мышкой, но было ясно, что он не видит экрана.
Александр некоторое время приходил в себя, сидя на неудобном стульчике у стола Пушкаревой. Страх быть настигнутым в кабинете помощницы Жданова испарился
-
-
02.03.2007 в 22:56Он посидел еще и, неожиданно для себя, вышел в кабинет. Андрей посмотрел на него, сквозь него, не узнавая, не желая узнавать.
- Андрей, я все слышал…- Саша остановился близко к сидящему Андрею.
- Слышал? Ну, что ж, можешь рассказать всем, как президент Зималетто признался в любви своему вице. И по морде получил. Радуйся, Воропаев. Мне все равно. Радуйся: я уйду из Зималетто, не вижу смысла притворяться.- Андрей встал перед зимним синеющим окном и заговорил, обращаясь не к Александру, а к кому-то, кого не было рядом, но только его существование имело значение для Андрея сейчас.
- Я работал только потому, что рядом всегда был он, Рома.
Только поэтому я и взвалил на себя этот пост, хотел, чтобы он был счастлив…
- Андрей, ничего не случилось, твой Рома никуда не делся. Он забудет о твоем признании, решит, что это спьяну.- Александр остановился за спиной Андрея и поднял руку, не решаясь и страстно желая коснуться его плеча, провести пальцами по щеке, тронуть дрожащие ресницы
Он не видел выражения лица Андрея, он чувствовал боль в его тусклом голосе.
Странные для Воропаева сочувственные слова, так не вязавшиеся с его вечной язвительностью, удивили Андрея.
Он повернулся от окна, пристальнее взглянул на Александра:
- Воропаев, откуда сочувствие? Ты что, издеваешься - так? Ты что, не понял, что Андрей Жданов - пидор?
- Андрей, да не издеваюсь я! Более того, я, как никто, понимаю тебя, потому что я тоже – гей! Да, Андрюша, я - гей, знаю об этом лет десять.
Андрей не отрываясь смотрел на Сашу и в его глазах плескалось удивление, почти вытеснившее тоску.
- Гей, удивительно…Безупречный Воропаев! – протянул он. И замолчал, не зная, как сказать, выразить удивление, не обидев при этом Сашу. Странно, он никогда не мог представить, что ему не захочется уколоть Воропаева, не важно, чем. Сейчас он даже забыл на мгновение о своем крахе, о Романе, так поразило его признание Александра.
- Да! И мало того, я тоже люблю, много лет,- голос Александра прозвучал после паузы мягко, даже мечтательно.
- И твой …э
- Избранник, Андрюша, избранник, так - правильнее! Мой избранник ни о чем не знает. Он – натурал, - на последнем слове голос Александра дрогнул, но Андрей этого не заметил:
- И как же ты с этим живешь?
- Живу, как видишь. И ты сможешь.
- А как же ты…? - Андрей не договорил, но Саша понял:
- Как я обхожусь без секса? Ну, если ты за мной наблюдал - девушки у меня бывают, конечно, больше для имиджа. Но бывают и мужчины. Любовь - любовью, но физиология никуда не девается. Знаешь что, Андрей, не стоит тебе тут одному сидеть. Поехали в ресторан, пообедаем. Поговорим по дороге!- Андрей покорно кивнул и вышел из кабинета вслед за Сашей.
Сборище завзятых сплетниц – секретариат компании - почти в полном составе облепило стойку ресепшена, оживленно обсуждая что-то.
Саша досадливо поморщился: распустил Жданов персонал. Вот и теперь, они даже не попытались сделать вид, что обретаются в холле по делу. Наоборот, девицы, замолчав, как одна, дружно вытаращили глаза, увидев заклятых врагов, Жданова и Воропаева, вместе входящими в лифт.
Саше ударило в голову хмельное озорство. Он усмехнулся про себя и демонстративно поддержал Андрея под локоть. То-то теперь сплетницы утомятся, строя предположения, почему враги мило беседуя, куда-то поехали вместе?
В лифте они были одни и он, не отпуская локтя Андрея, поправил ему выбившийся воротничок сорочки.
Андрей, казалось, не заметил вопиющей интимности жеста. Он, склонив голову, опять угрюмо задумался…
В ресторане Андрей, который почти ничего не ел, решившись, начал:
- Саша, я хочу тебе сказать: теперь уже все равно - я уйду из Зималетто в любом случае. Тебя это касается не в последнюю очередь…Да и все равно теперь…
И, устремив взгляд на вышитую малиновую салфетку, рассказал о том, какие проблемы возникли в работе компании, в какую аферу с тканями втолкнули их узбекские поставщики, и о том, что Зималетто фактически принадлежит Пушкаревой.
- Я знаю, - коротко сказал Александр. Андрей, нахмурив брови и крутя очки в пальцах, с напряженным удивлением посмотрел на него. Александр, откинувшись на спинку стула, продолжил:
- Мне рассказал Сафронов, ну, ты его знаешь, вице-призидент Лефко-банка, а Ветров покопался и нарыл факты. Я в курсе почти всего, ну, кроме деталей.
Андрей, бледный, спросил:
- За которыми ты и пришел в мой кабинет?
«Сарказм в голосе. Он еще пытается держать лицо! Отзвуки нашей «дружбы». Браво, Жданов!»
- Да, за этим! Согласись, повод у меня был уважительный. Андрей, я все проанализировал. И я согласен с твоим решением. Мало того, это было единственным возможным выходом: заложить «Зималетто» своей подставной фирме.
Я знаю, что ты доверяешь Пушкаревой. Вот тут я бы с тобой не согласился, но возможно, ты знаешь эту девицу лучше меня. Как бы то ни было, «Зималетто» осталась нашей, если ты контролируешь Пушкареву.
- Я ее контролирую.
- Пусть так, надеюсь. В любом случае, послезавтра - Совет директоров. Ты собираешься рассказать правду? В свете всего, я так понимаю, родителям. Все остальные посвящены? Да, а Кира – знает?- мысль о сестре, наконец, возникла в голове Александра: «Эгоист! Как Кира перенесет известие об ориентации Андрея? А, какая разница! Свадьбы не бывать в любом случае! Теперь-то это мне точно известно!»
- Нет, Кира не знает…. Никто не знает, кроме Малиновского и Пушкаревой. Ни о чем. Я не хочу говорить родителям правду. Мы потихоньку выходим из кризиса. НикаМода исправно отдает долги. Дивиденды акционерам выплачиваем. Если ты не расскажешь…- голос Андрея звучит монотонно - он устал. Он все-таки уже сдался.
- Я не расскажу. Я бы тоже так поступил. Мало того, я не хочу становиться президентом.
Андрей недоверчиво улыбнулся.
- Не улыбайся. Не хочу, и никогда не хотел. Передо мной, в перспективе, кресло замминистра. В скором времени я собираюсь его занять. А там, возможно, и политическая карьера. Мне это интереснее. А Зималетто мне нужна, как источник средств к существованию. Ну и память о родителях, конечно. Так что, твое решение уйти, несколько поспешно. Из-за Романа - не стоит. Он будет молчать. Он же твой друг, или …?- голос Саши дрогнул
- Друг… был. Теперь не знаю. Но уверен, что Рома будет молчать. Обо всем. Пушкарева подготовит фальшивый доклад, в котором все замечательно. Все довольны. А через четыре месяца, максимум - полгода, Зималетто расплатится с долгами и выкупится у Никамоды. Александр, а почему ты хотел продать Зималетто?
- Я хотел разделить капитал Ждановых и Воропаевых. Прости, я никогда не верил в твой административный гений, как и в твою любовь к моей сестре. И я не хотел этого брака. Теперь говорить о разделе несколько… поздно, или – преждевременно!- Саша засмеялся, чувствуя, как на его лицо натянулась привычная маска Воропаева- мерзавца.
- Конечно, помолвку расторгнем. Только я не знаю, как сказать Кире правду, - невесело улыбнулся Андрей.
- Правду пока не надо, Андрей, пожалей Киру!- в негромком уюте ресторана голос Александра прозвучал излишне резко, Андрей поморщился и оглянулся по сторонам. Саша хмыкнул смущенно и продолжил, чуть тише:
- Значит так, наметим план действий: Я ничего не знаю, а ты готовишь фальшивый доклад, успокаиваешь родителей и моих сестер. А как только Зималетто вернется в наши руки, мы ее продадим!- Александр перестает улыбаться.
- Александр, но это компания твоих родителей. Она вполне успешна…
- Жданов, не забывайся! Она не успешна, она - банкрот! И ты виноват в этом! Поэтому будет так, как я скажу! Мы продадим Зималетто, или …, возможно, я потребую компенсации. Я дам тебе возможность выкупить нашу долю. Это я тебе обещаю! – Александр привычно, как на коллегии в министерстве, взял инициативу в разговоре.
Андрей покорно кивнул:
- Да, Саша, скорее всего, так и будет.
-
-
02.03.2007 в 22:58Пушкарева взбрыкнула, и вместо фальшивого отчета выдала реальный, в котором все подтасовки бизнес-плана были как на ладони.
После разгромного для Андрея Совета Директоров, Александр не успел с ним поговорить, тот уехал сразу же, умчался вслед за исчезнувшей Пушкаревой. Подавленные члены Совета разошлись, договорившись встретиться через несколько дней, на совещании.
На этом совещании Александр и увидел Андрея. Впервые, после так изменившего его жизнь события.
При виде почерневшего лица Андрея, с запавшими глазами и многодневной щетиной, сердце екнуло. Он ждал подобного, но все равно оказался не готов увидеть поникшим такого всегда уверенного в себе Андрея.
Роман сидел, как всегда, рядом, но чувствовалось, что между ними уже пропасть. Роман был непривычно молчалив, и из всех присутствующих один Александр знал, что не только карьера является причиной отчуждения.
А вот это его обрадовало. Все эти дни он начинал хандрить при мысли о том, что Рома может вдруг ответить Андрею взаимностью. Был час, когда он почти уверил себя, запаниковав, что они вместе где-то отсиживаются после разгрома. И только вид потерянного Ромы успокоил: ничего не изменилось, Роман отшатнулся от друга и, скорее всего, навсегда.
После совещания, которое было формальным и окончилось за пятнадцать минут, Александр на выходе из конференцзала поторопился перехватить Андрея. Тот стоял один, низко склонив голову, как бы ожидая кого-то.
Но Роман уже ушел из офиса: Александр видел, как он торопливо натягивая пальто, вбегал в лифт.
- Андрей, поехали! Поужинаем, составь компанию.
- Что Воропаев, опять играешь в альтруизм? Наслаждаешься тем, что ты везде прав?
- Возьми себя в руки, Андрей. К чему бессмысленно сотрясать воздух? Нет твоей уродины-секретарши, и сегодня уже не будет! Поехали. Давай- давай, не морочь мне голову!
Саша увел Андрея, и, усадив в машину, поехал, почти не задумываясь о направлении.
Говорить о происшедшем не хотелось, все было ясно: ложь вышла наружу, акционеры узнали правду. Пушкарева скрылась в неизвестном направлении, и, хотя никаких явных преимуществ она этим не приобретала, что-либо делать было бессмысленно, оставалось ждать.
Андрей, поправив шарф, небрежно намотанный поверх пальто, и глядя в боковое стекло, спросил:
- Расскажи, как у тебя было, как ты про себя понял?
Александр искоса кинул быстрый взгляд:
- Сначала было почти так же, как у тебя. Влюбился в парня. Долго мучился, пытался справиться, забыть. Думал, что я нормальный, а любовь- ошибка. Тогда у меня было много девушек. Наивно, понимаю теперь. Позже, уже после гибели родителей, встретил человека, случайно. Не поверишь, в метро. Он мне объяснил, что я такой, какой есть, и это - нормально! А, главное - трахнул меня. Знаешь, я благодарен судьбе, что она свела меня с Маком, так его зовут. Он многому меня научил.
Я живу очень осторожно. Не завожу любовников и вообще постоянных связей. В клубах и на гей - тусовках не бываю. Уезжаю отдыхать за границу, в отели для секс - меньшинств, знакомясь по Интернету. Понимаю - опасно. Но еще опаснее подставиться здесь. Понимаешь, так жить мне не тяжело, потому что - люблю. К сожалению, Андрюша, я - однолюб,- грустно улыбнулся Саша.
Андрей пристально посмотрел на него.
Сашино лицо было освещено бликами огней вечерней Москвы, что прорывались сквозь тонированные стекла ВМВ.
Он не узнавал Воропаева. Казалось, что рядом сидит совсем незнакомый человек. Андрей впервые увидел, как красив Александр, какой у него четкий профиль, что в дамских романах принято называть мужественным, или, еще круче – медальным. Жданов не читал дамских романов, и вообще, романов не читал, но его собственная любовь сделала его чувствительным, и оттого на ум приходили какие-то странные сравнения. Он казался себе размякшим, как брикет пластилина, забытый на солнечном подоконнике
Он помолчал и неловко спросил:
- Скажи, я тебе, действительно, неприятен?
- Странно, Андрей, что ты это спрашиваешь. Мы же враги, или нет, я не понял?
- Да, прости, я глупости говорю. Мне показалось…, - лицо Андрея полыхнуло. В автомобильном сумраке румянец сделал лицо темным. "Черт, ему же тяжело, Воропаев, заткни свой сарказм себе в задницу. Если ты поведешь себя правильно, тебе будет, чем ее заткнуть. И это будет нечто поматериальнее твоей долбаной ироничности!"
Саша торопливо перебил Андрея:
- С тех пор, как я узнал, что ты, такой же, как я, я отношусь к тебе по-другому.
Саша не лгал, на самом деле его чувство к Андрею, как заморенное плохим уходом растеньице, которое изредка поливали, не давая засохнуть окончательно, вдруг получившее усердного садовника, не только полившего, но и подвинувшего горшок поближе к солнцу, воспрянуло и несмело, но настойчиво выпустило стрелы новых побегов.
Андрей, волнуясь, проговорил:
- Мне странно, но ты единственный, кто от меня не отвернулся. Пушкарева говорила, что любит. И - предала. И Романа уже нет возле меня. И Киры. А ты, враг - и рядом. Удивительно.
-Я - враг, но не подлец. Упавших не бью. А - рядом, так это из солидарности. Мы с тобой Жданов, секс - меньшинство. И чтоб не затоптали, объединяемся. Корпоративная солидарность. Слыхал, брат мой, гей?
- А может я и не гей, - сказал Андрей с сомнением, пропустив мимо ушей шутку.
- Ну, пока не проверишь, не узнаешь. Но я тебя уверяю, что раз задумываешься и колеблешься - значит, это оно, то самое.
Андрей слушал, напряженно. В полумраке блестели его глаза - очки он держал в руке.
- Может быть, проверить?- пробормотал он, как про себя.
Голос Андрея пропал, он невнятно откашлялся и отвернулся к окну. Саша, не глядя, накрыл ладонью его руку, тихонько сжал пальцы и тут же, спохватясь, отпустил. Внутри что-то всхлипнуло: " Да, Жданов, давай говори, говори, посмотри - я жду! Нет, не смотри. Я себя выдам, а это нельзя, никак нельзя, "- скакали мысли.
Хорошо, что машина на крейсерской скорости шла по завитку Третьего кольца, пустынному в этот час ночи: он совсем перестал следить за дорогой
- Я хочу попробовать. Ты мне не поможешь? Если хочешь, конечно. Саша, не мог бы ты…, если я тебе не противен.
Сердце Саши рухнуло, как в омут, он сказал, как сквозь воду слыша свой веселый голос:
- Жданов, что я слышу? Ты предлагаешь мне свою невинность? Право первой ночи?
- Перестань, Саш, а?
- Прости! Да, конечно, я не против! Ты мне нравишься, и всегда был… не противен. Как объект. Тем более, тебе надо разрядиться, - Александр справился с дрожью, и, скрывая волнение, спросил:
- Поехали, к тебе, ко - мне?
- Лучше к тебе. Ко мне может Кира нагрянуть.
- Поужинаем?
- Не хочется. Но если ты голоден…
"Ха, голоден! Да я готов неделю не есть, только бы немедленно поехать к себе, уволакивая невозможную добычу! Как можно скорее, лишь бы Андрей не передумал!"
-У меня найдется, чем перекусить, поехали.
Они замолчали, слушая блюз, что нежно мурлыкало мерцающее синими искорками радио.
Когда машина остановилась возле Сашиного дома, Андрей некоторое время сидел, откинув голову на подголовник и закрыв глаза. Саша молча ждал и вышел из машины только вслед .
-
-
02.03.2007 в 22:58Вернувшаяся скованность не проходила. Они молча, как будто боясь расплескать последние драгоценные капли близости, что возникла между ними недавно в блюзовом сумраке автомобиля, прошли в гостиную.
Саша принес из кухни несколько мелких тарелочек и пластмассовых лоточков со снедью и достал из бара бутылку виски.
Андрей хлебнул из бокала и вдруг выпил все одним глотком.
Саша сделал бутерброд и протянул ему.
- Съешь, Жданов, не хватало еще, чтобы тебя сейчас развезло!
Андрей нехотя откусил, и тотчас жадно начал жевать. Съев бутерброд, он тут же соорудил еще, из нескольких слоев сыра и ветчины:
- Как есть-то хочу, черт! Не ел я,- он посмотрел на часы, - Уже почти сутки.
- Может, все же поедем, поужинаем? А, Андрей?
- Нет, Саша, не надо. Я вот съем, что ты тут принес, и хватит.
Он жевал, усердно отводя взгляд от Александра. Саша опустился на корточки перед ним и заглянул в глаза:
- Андрей, не хочешь, не будем! Ну что ты, - и замер, внезапно вспомнив Мака.
Воспоминание добавило ему смелости. Он положил руку Андрею на колено
"Пожалуй, передо мной сейчас стоит ответственная задача, Андрей должен определиться…»
Андрей прожевал последний кусок и весело взглянул на Сашу:
- Саш, не переживай, я - решился и не сломаю тебе кайф. Слушай, можно я душ приму, а? Хотя, по классике, в сценах соблазнения герои лишены обоняния, не хотелось бы мне остудить тебя своим амбрэ!
Александр, мгновенно понял и подхватил легкую шутливость, прячущую неловкость и страх Андрея:
- Да уж, Жданов, помыться тебе надо! Представляю, в каких канавах ты валялся!
Он провел в Андрея в гостевой санузел, оборудованный душевой кабиной, а сам залез в ванную при спальне.
Наскоро сполоснувшись, он, в халате, вышел в холл. В душевой шумела вода.
"Долго он. Раздумывает? Передумал?"
Александр открыл незапертую дверь. За ребристым стеклом угадывалось мускулистое тело Андрея. Он стоял не шевелясь, подставив лицо струям.
- Эй, Жданов, ты не утонул, случайно?- Александр стукнул пальцем в стекло кабины.
- Нет, Саш, греюсь.
Александр толкнул вбок зашуршавшую дверцу и замер, оторопев, вбирая глазами зрелище обнаженного Андрея. Горячая вода сделала кожу розовой, в потоках воды на груди темные волосы сбегали струйками. Саша одним движением сбросил халат, и, шагнув в кабину, прижался всем телом к гладкому, горячему, влажному, живому. Желанному так, что на мгновение свело скулы и больно заныло под ребрами слева.
Он обнял Андрея, на секунду удивившись, что тот ниже и тоньше, чем всегда казалось, и приник губами к шее, оглушенный нахлынувшей нежностью, невероятно далекой от привычного возбуждения. Далекой, и в тоже время такой узнаваемой, снившейся, мерещившейся ему.
Он вздохнул прерывисто, счастливо: "Вот, наконец, Воропаев, и наступила твоя вершина, твоя Джомолунгма!
А теперь - забыть. Забыть обо всем! Все к черту! Что было, что будет! Даже если ничего больше не будет, сейчас он - мой. И здесь! "
Он почувствовал грудью колотящееся сердце Андрея. Все сильнее, сильнее. И, пригнув его голову, впился в покорно открывшиеся губы. Поцелуй, пахнувший виски, длился, и Андрей, застонав, отвечал на него.
Оторвавшись на секунду, задыхаясь под струями теплой воды, они посмотрели друг на друга одинаково серьезными, вопрошающими взглядами, и, одновременно, не разнимая рук, пошли в сторону спальни. Позади шумел забытый душ.
Путь до спальни показался Александру невероятно, недопустимо долгим, во время этого пути он несколько раз останавливался и опять жадно, как будто боясь, что Андрей вдруг исчезнет, начинал целовать его.
В спальне Саша быстро сдернул покрывало с широкого овала итальянской кровати.
Андрей вдруг отстранился, и, посмотрев на Сашу затуманившимся взглядом, начал целовать его грудь медленными, глубокими и влажными поцелуями, прикусывая мокрую после душа кожу, проводя языком, опускаясь на колени перед ним и крепко касаясь лбом, щеками, всем лицом, его живота.
- Андрей, Андрюша, - шептал Александр, мучительно морща лицо. Он потянул Андрея вверх, еще секунда, и Андрей лежал, и Александр целовал его.
Спустя несколько минут, наполненных легкими касаниями, поцелуями, нежными и жесткими, лихорадочно торопливыми и тягучими, Саша оказался распростерт под Андреем. Он открыл глаза, закрытые все это время, услышав:
- Можно? Саш, можно, ты позволишь?
- Жданов, мать твою. Что ты спрашиваешь? Действуй уж, если знаешь как! Вон, на столике, возьми, - и вздохнул, услышав, как зашуршал Андрей оболочкой презерватива.
Это было упоительно не похоже на деловитый секс со случайными партнерами.
Саша растворился в ощущениях, так умело и нежно действовал Андрей.
«Люблю!» - застыл его выдох, убитый вскриком Андрея:
- Рома…
«Что это было?» - мысль трезвая, как чужая. После сладости и помрачения трезвая рассудочность как ведерко колотого льда: колючая и холодная.
Саша лежал, отстранившись, Андрей тяжело дышал рядом.
Вот он вздохнул и подвинулся к Александру, сильно обнял и притянул к себе.
- Не думал, что такое бывает, действительно, прав ты. Это оно, то самое!
И я не жалею… в самом деле, не жалею! Это потрясающе, черт, Воропаев, спасибо тебе…
Он ласково пошевелил Сашины волосы и заглянул в глаза.
- Саш, что-то случилось? Я не то сделал? Или... - он помедлил: Тебе было больно? Прости, я подумал, что так тебе приятно…
- Нет, - резко прервал его Александр:
- Все было прекрасно. Я не поверил, Жданов, в твою невинность. Ты действовал весьма профессионально. «Черт, о чем я? Он не говорил о любви, но он старался. В свой первый раз - старался сделать мне хорошо! Но почему так больно? Почему так нестерпимо больно в этот час, о котором даже мечтать не смел?!»
- Ну, в сексе я не новичок, Саш! А в данной позиции - вообще ас! Кстати, я посмотрел пару фильмов, хотел познакомиться с предметом, так сказать…Формально общего много, но… ощущения - космос! Земля и небо…Гей я, выходит!- хохотнул Андрей!
- А вот это мы сейчас узнаем!- Саша опрокинул Андрея на спину и навалился сверху.
На этот раз подчиниться пришлось Андрею. Саша очень долго, томительно медленно ласкал его.
Андрей забыл о своем опыте и только стонал. Саша, с трудом сдерживался, то и дело принимаясь считать про себя, сбиваясь: «Один, два, четыре, пять, семь…!», чутко вслушиваясь в стоны Андрея. Вскоре стоны из сдержанно- отрывистых стали непрерывными, перешедшими в рычание:
- Ну же, Воропаев, ну! Не томи, мать твою!
И он, собрав остатки сознания, вдавился в горячее и желанное, и только ахнув про себя, начал медленные движения.
Внизу, по сбившейся простыне каталась голова Андрея, с блестевшей слезинкой в уголке одного из зажмуренных глаз.
Александр, плавно двигаясь на пределе терпения, настойчиво всматривался в его лицо. И вот, наконец, гримаса боли исчезла. Андрей вдруг широко открыл глаза и, взглянув на Александра, улыбнулся слабой улыбкой, опять сомкнув веки.
Саша изогнулся и устроился за его спиной, нависая на локте, слизнул слезинку, поцеловал приоткрытый, запаленно дышащий рот и тут же закрыл глаза, отдаваясь ощущениям. Рука его, не переставая, ласкала Андрея, как будто принадлежала другому, нечеловечески неутомимому существу.
Он держался из последних сил, и только почувствовав теплую струю на своей руке, дал себе волю.
Когда они оба пришли в себя, Александр сел на постели и, глядя в глаза Андрею, медленно облизал пальцы:
- Как тебе, Андрюша, понравилось на этот раз?
-
-
02.03.2007 в 22:59- А ты не заметил? Никогда не думал, что получу удовольствие оттого, что Воропаев меня трахнул в зад.
- Замечу, что только в качестве адекватного ответа!
Андрей улыбнулся мягкой улыбкой, такой улыбкой он улыбался на памяти Александра только одному человеку, Роме, и зевнул, устраиваясь на подушке:
- Саш, я, пожалуй, посплю, можно? Я ведь и не спал давно. А у тебя тут так удобно!
- Спи! Не выгонять же тебя на улицу. Хотя, конечно, я уже все от тебя получил и всего добился! Можно и отправить тебя…подальше!
- Отправишь! Только завтра, завтра.
- Отправлю. Завтра. Раза два подряд, в глубокий пассив! – пробормотал Александр, укладываясь рядом и укрывая обоих одеялом.
Но Андрей уже не слышал, он спал.
Утром Александр проснулся первым. Полежал, вспоминая, разглядывая спящего Андрея. «Все же, что вчера было? Было то, о чем не смел и мечтать, да. Но такое вот - оно тебе нужно, Воропаев? Именно это: его тело, когда он видит не тебя, не твое имя произносит? Не поторопился ли ты с утешениями и сексом?» Он встал, и пошел в ванную. Включил прохладную воду, еще холоднее, еще! Зима и вода ледяная. Но холод внутри нестерпимей во много раз.
«Если у вас нету тети, то вам ее не потерять! Если вы не живете, то вам и не умирать! Ты - жил, ты почти жил этой ночью, ублюдок.
Придется умереть тебе, Воропаев, проклятый мудак! И ничего лучшего ты не достоин! Вот и корчись теперь, кусай пальцы, стучи кулаками о кафель стены! А он сейчас встанет и уйдет… И ты ничем, ничем его не сможешь удержать! Нет, ты дашь ему ключи от квартиры и он будет приезжать к тебе иногда. Напиваться, рассказывать тебе о своей несчастной любви. Будет позволять трахать себя. И сам будет тебя трахать. Но не тебя он будет трахать, а Рому своего! А потом и приезжать перестанет. Найдется другой Рома. И останешься ты, идиот, наедине с воспоминаниями! О чем? Тебе и вспомнить-то нечего… »
Он вышел из ванной и услышал, как шумит вода в душе. Александр пошел на кухню, зарядил тостер хлебными ломтями, включил кофеварку, шлепнул брусок масла на сковороду. Руки автоматически делали знакомую работу, увеличив порции приготовляемой еды ровно вдвое.
Он уже раскладывал яичницу по тарелкам, когда на кухню вышел Андрей. Он побрился и выглядел отдохнувшим.
- Доброе утро!
- Садись, прости, завтрака в постель в мотеле «Горбатая Гора» не предусмотрено.
- Не сразу выкинул, поимев, Воропаев, и на том спасибо! А уж тостики и яичница…Сверхальтруистично… И - кофе! О, за кофе я отдамся банде пьяных поваров…
- Банде? А не слишком ли самоуверенно? Ты одного-то повара удовлетворишь?
- А что, вчерашним повар недоволен?
- Доволен. Повар - доволен! - голос прозвучал излишне резко и Андрей замолчал, напряженно всматриваясь в его лицо:
- Саша, все в порядке? Ты - в порядке?
- Все в порядке, Андрей, правда. На работу пора, прости. Ты можешь оставаться, сколько захочешь. Дверь захлопнешь, и все.
Ключ от квартиры Александр не предложил. А Андрею, казалось, такая возможность и в голову не пришла.
Он торопливо доел завтрак и выскочил из квартиры одновременно в Александром.
- Прости, Андрей, довезти я тебя не успеваю…Опаздывать сегодня не могу. Коллегия, понимаешь!- Саша лгал. Никакой коллегии не было. Мало того, накануне он предупредил секретаршу, что задержится. Но видеть чужого Андрея, вспоминая, каким тот был ночью, было невыносимо.
- Ничего страшного. Я поймаю такси. Саш…
- Что?
- Спасибо тебе! – Андрей тревожно, серьезно смотрел в самые зрачки, в самую душу Александра. И Александр просто сбежал. Вскочил, не глядя в свою машину, стоящую на дворовой стоянке и даже не прогрев двигатель, что в такой мороз для педантичного Александра было невероятным. Он выехал со двора, не видя, как поджались губы Андрея, выходящего следом.
Несколько дней они не виделись. До очередного бессмысленного, ввиду отсутствия Пушкаревой, совещания.
Андрей опять сидел рядом с Романом. Александр опоздал, и поэтому ему пришлось сесть сбоку и не видеть Андрея.
А после совещания, уже традиционно короткого, Андрей сам подошел к нему. Он был заметно спокойнее, не было затравленности в глазах:
- Саш, поговорить надо.
- Надо? А о чем? Все вроде ясно… Уродина скрылась, и то, что она Зималетто с собой не прихватила, скорее недоразумение, чем закономерность…
- Саша, не об этом…
- А о чем?
- Сам знаешь…поехали.
Александр, по тоже ставшей традицией привычке поехал наугад. Ввиду сильного мороза и позднего часа проспект был почти пустынен.
- Ну, и о чем ты хотел со мной поговорить?
- Хотел рассказать… Знаешь, в эти дни мы с Романом встречались…
- И ты захотел это со мной обсудить? Что, Малиновский решил сменить ориентацию?
- Нет, конечно… Он решил, что я сошел с ума… и устроил мальчишник. Ну, знаешь, с девочками. Пригласил профессионалок.
- И что, Жданов? Ты показал класс? Или убежал с криком?
- Не убежал. Все получилось отлично. Как всегда.
- С девочками - отлично. И с мальчиками хорошо. Что Жданов, один раз не пидорас?
Ощущение «дежа вю» накрыло с головой
-
-
02.03.2007 в 23:01- Может, и не гей, - помолчав, сказал Александр и сильнее сжал руль.
- Может, я просто…
- …запутался? …устал? …заскучал? – продолжил Александр.
Что-то в его голосе заставило Андрея повернуться и посмотреть на него.
- Ну, что смотришь?! – резко и враждебно спросил Александр, не отводя глаз от дороги.
Андрей поспешно отвернулся.
- Ну, так что ты «просто»?! – спросил Александр еще раз.
- Я не знаю…
- Не знаешь?! Ну, так я тебе скажу, хочешь?!
Андрей ничего не ответил.
- Жданов, я задал тебе вопрос. Я не намерен повторять дважды…
Но Андрей продолжал молчать. В вихре проносившихся мимо неоновых огней ему виделось смеющееся Ромкино лицо, словно оно, это лицо, улыбалось не просто так, а со смыслом – улыбалось ему одному…
- А может, я и не гей, - пробормотал Андрей и закрыл глаза.
Внезапно Александр до упора вдавил в пол педаль газа. Машина по-звериному, хищно, припала к земле, а потом рванула вперед. Пролетев пару кварталов, она вышла на встречную.
- Эй, ты что делаешь? – Андрей резко сел.
- Я – ничего, - ответил Александр, улыбаясь.
- Как это – ничего?! Ты посмотри на спидометр, здесь не шоссе! И уйди со встречки!
- Не дрейфь, Андрюша! Прорвемся! – в голосе Александра слышался смех.
Андрей, повернувшись к нему всем корпусом, увидел, что тот странным остекленевшим взглядом, не моргая, смотрел прямо перед собой.
- Воропаев, я не шучу! Уйди на хер с чужой полосы!
- Так ведь и я не шучу, Жданов. Посмотри на меня, - он перевел глаза с дороги и расхохотался, - посмотри на меня: разве похоже, что я шучу?! Я в жизни никогда не был более серьезным! А, Андрюша?! Ну, так как?!
- Ты чего от меня хочешь, придурок?! – заорал Андрей. – Хочешь, чтоб я сдох?!
- Нет, дорогой, - крикнул в ответ Александр, снова переводя взгляд на дорогу, - я хочу, чтобы ты жил! Долго и очень счастливо, слышишь меня?!
Из-за поворота выглянул еще один хищник – Ягуар.
- О! – удовлетворенно констатировал Александр, - У нас гости!..
Андрей схватил руль и изо всех сил дернул его на себя. Одной рукой Александр ударил его снизу в челюсть, а другой снова выровнял машину.
- Ты чего это хулиганишь? – крикнул он. – Ну-ка, сиди спокойно! А то высажу…
И он снова засмеялся.
Андрей в ужасе смотрел на неумолимо приближающиеся белые безжалостные глаза. Время убегало, а ему нужно было еще столько понять – понять и осознать, что вот он, итог, конец, финита. Вот он – здесь и сейчас.
- Ты, урод, – срываясь на хрип закричал он, - я – гей, слышишь ты?! Слышишь?! Я – гей!
В ту же секунду Александр буквально выскользнул из-под сильных ягуаровых лап. Проехав еще несколько метров, он свернул на обочину и остановился.
Дрожащими руками Андрей открыл дверцу и прыгнул на землю. И побежал – не оглядываясь, практически не дыша и ничего не видя перед собой кроме каких-то пляшущих пятен.
- Постой! – услышал он крик за собой и в ту же секунду растянулся на земле, запнувшись о камень.
Андрей перевернулся на спину и, тяжело дыша, уставился в ночное небо. Александр медленно подошел к нему и сел на корточки рядом.
- Ты как? – спросил он тихо. – Нормально?
- Да пошел ты! – выдохнул Андрей вместе с клубами горячего воздуха.
Александр помолчал.
- Многие вещи становятся понятнее, когда понимаешь, что кроме них у тебя ничего больше нет, - сказал он и протянул Андрею руку, - Вставай, а то простудишься...
Продолжая тяжело дышать, Андрей схватил обтянутую перчаткой ладонь и встал.
- Какого хрена тебе надо? – спросил он, снимая чудом уцелевшие очки и подходя вплотную к Александру.
- Как сказала польская красавица Инга Зайонц другу моего детства Коле Остен-Бакену… - несмешно пошутил Воропаев и внезапно осекся, - Ничего, Жданов. Мне ничего от тебя не нужно. Поехали, я тебя отвезу домой…
- Черта с два я снова сяду с тобой в машину!
Александр отвел взгляд, а затем и вовсе отвернулся.
- Хорошо. Давай, я вызову такси…
- Мне не надо такси! – крикнул Андрей. – Мне надо знать, что, черт возьми, происходит?!
- С кем происходит, Андрей – со мной или с тобой?
Андрей посмотрел на небо. Там, вдалеке, тускло мерцали далекие точки. Им не было до его жизни никакого дела.
- Со мной… И с тобой. Что происходит?
- Да ничего страшного, - Александр снова поднял глаза, и Андрей вдруг отчетливо увидел в них свое собственное отражение. – Просто ты, Андрюша, влюблен. И ничего с этим не поделаешь…
- А как же ты?
- Я? – Александр отступил, и Андрей вдруг увидел на его лице пустую бессмысленную улыбку, какой улыбаются карнавальный маски, - Я – прекрасно!
Он резко развернулся и пошел к машине. Не дожидаясь Андрея, он завел двигатель и тронулся с места.
Он едва успел снять пиджак и ослабить галстук, как раздался звонок в дверь.
- Нет меня, - сообщил он сам себе и открыл бутылку виски. – Уехал я. В командировку. В Салехард…
Трели не прекращались, становились все настойчивее, все нетерпеливее. Наконец он подошел к двери.
- Ну, проходи – гостем будешь, - сказал он. – Виски хочешь?
- Наливай, - сказал Андрей и, взяв из его пальцев бокал, отхлебнул.
- Это – мое, - Александр забрал бокал и глотнул сам. – Зачем пришел?
- Узнать.
Андрей мягко, но твердо толкнул его к стене и приблизился. Не спуская с Александра темного взгляда, он дотронулся до его губ.
- Узнал? – спросил Александр.
- Узнал.
- Ну, - не опуская глаз, Александр снова сделал глоток и глухо сказал, - тогда иди.
- Куда?
- Ты знаешь, куда.
- Меня никто не ждет.
- И поэтому ты пришел ко мне? – спросил Александр.
- Да.
- Напрасно, - теперь его голос звучал тихо и как-то отрешенно. – Напрасно. Иди, Жданов. Он тебе откроет…
- Это не твое дело, Воропаев. Кто кому откроет, а кому не откроет – это не твое дело. Я знаю, где я сейчас.
Александр помедлил немного, проглатывая последние горячие капли:
- Ты прав: не мое. Пойдем, я очень устал…
-
-
15.03.2007 в 23:06-
-
15.03.2007 в 23:37Он казался себе размякшим, как брикет пластилина, забытый на солнечном подоконникегениально описаны сравнительные эмоции и переживания . ведь здесь и детали важны...